Волчонок, скуля и плача, взывал о помощи, сидя над раненой мамой, а вскоре, его услышали и ... HD

Все было прекрасным в этот день, но все же, что – то тревожило лесника. Он остановился, прислушиваясь – и действительно, откуда-то издалека едва доносился чей-то жалобный визг и скуление. Ему выросшему и проведшему в тайге всю свою жизнь, не составило особого труда понять с какой стороны идут эти звуки. Степаныч решил проверить. По мере приближения вопли маленького волчонка, а он уже понял, что это именно волк плачет, становились вся яснее и отчетливее. И вот, наконец, под раскидистой сосной он увидел раненую волчицу и безутешно плачущего рядом с нею, волчонка. - Ай – яй –яй! – покачивая головой, запричитал лесник, присев рядом с волчицей. – И что же это за нелюдь с тобой сделал? – Осматривая огнестрельную рану в боку хищника, спросил он. Волчица уже едва дышала, кажется, на его глазах из нее выходили последние остатки жизни. Ее детеныш, будто чувствуя это, отбежав немного от лесника, горько завыл, закинув свою мордочку вверх. Она больше не дышала. У Степаныча заблестели глаза, став влажными. Он погладил серый бок хищницы, и словно прощаясь с ней, пообещал: - Не переживай. Я позабочусь о твоем потомстве. – И взглянул, на горестно воющего волчонка. Но, как оказалось, сказать это было проще, чем сделать. Волчонок наотрез отказывался от заботы лесника, убегая от него и скаля свои крохотные зубки. «Ну, пускай будет по-твоему» - решил Степаныч, оставляя волчонка возле тела погибшей матери. «Все равно он никуда отсюда не уйдет – справедливо решил он, а голод его, станет моим помощником». И в самом деле, уже на следующий день волчонок стал подходить к человеку, принесшего ему вкусной еды. Он уже не скалил зубы, хотя все еще не давался в руки. И только через неделю Степанычу удалось забрать волчонка с собой, за что опять он получил порцию упреков и выговоров от жены: - Все стараются в дом что-то пу́тнее принести, а он волков в дом тащит! – подбоче́нясь, ворчала она на мужа. – Ты кормить то его чем собираешься? Он чай не котенок, такого попробуй прокорми – не унималась она. - Ладно тебе, жена – Успокаивал ее Степаныч, - Вот посмотришь, он нам еще верным другом станет – говорил он, гладя испуганного волчонка по голове. – А кормить.. что кормить – это волк! Он, как только подрастет, сам себе пропитания добудет. Хоть жена и ворчала на нерадивого мужа, но и сама привязалась к волчонку, часто его подкармливая, даже в тайне от Степаныча, потому как, тот ругался, говоря, что нельзя сильно волка раскармливать, нужно в нем тягу к охоте сохранять. Но женское сердце часто сильнее разума. Как бы то ни было, но к концу лета волчонок уже окончательно окреп, превратившись в крепкого подростка. Он уже самостоятельно пытался охотиться, повинуясь инстинктам, и часто у него это получалось. Лесник с улыбкой наблюдал, как его подопечный становится настоящим взрослым волком. И даже то, что теперь он часто пропадал на несколько дней в таежной чаще Степаныч воспринимал как должное. «Все правильно, - говорил он жене, - Волки – они для леса и свободы, это собаки для двора», на