Раннее Красное и чёрное

Осень-железнодорожница Пожелтели листья и пожухли. Мокасин осины просит каши ль? Не на/деть мха преющий кожух ли? Сырость одолела, мучат кашель и тумана пегая мокрота… Словно допотопные химеры выползают из-за поворота с чешуёю ржавой "длинномеры" Нет ли где поблизости истока или разметавшегося устья этого железного потока среди трав степного захолустья? В нём состав среды весьма полезный. Окунись-ка, милая, со мною! Я такой же сирый и болезный. Видишь, сколько струпьев, сколько гною. Тепловоз заржал: "Ай, чудо- юдо! Не тебе ли, кляча, эти "плети?" (Из "платформ" внушительное блюдо. А на блюде- мокрое спагетти) Заурчал взволнованно и жа/дно, подхватил: "Как жёстки да как скверны!" Хлестаков хозяина таверны так дурил, глотая "оранжа/д"... Но, поезда "сквозят" "Закрыты окна" Осень занята своей простудой. Старых рельс венозные волокна на гриль шпал свалили амплитудой. ~87 Документ запа/дных миротворцев Снова, словно по Майн Риду, из какой-то книги новой, по Парижу, по Ма/дриду скачет вса/дник безголовый. Слышен в безмятежном трёпе клич почти по Марксу: "Люди! Призрак бродит по Европе; призрак ядерной прелюдии! Под "Прощание славянки" блюз на Йоркском карнавале, смертью русские и янки пол- земли нашпиговали. Держиморды-мордобои и техасские ковбои лезут на арену ринга. Вместе москали и гринго ядерные ставят ульи, приступая к севу СОИ, заарканив мир лассо и пасти выставив акульи. Будут га/дки и з/ловещи всходы из зубов дракона с Юкона до Оймякона. Лагерь мира взяли в клещи. (Кабы там единство было!) Вскачь пошла Земля-кобыла, с крупного пытаясь крупа сбросить обречённость трупа. Мы живём безпечно, розно, мафиозно, одиозно. Заклинает Рок всех грозно: "Не очнётесь- будет поздно!" ~87 и 96 Некролог собаке Может в зоне, может в Аризоне память будет душу бередить... Ты уснула утром на газоне. Улице тебя не разбудить. Тело вдруг ужалил страшный овод. Ужас охватил; ужели смерть? А в глазах такая круговерть. В пасть зажав токоведущий провод, в жизни никому не сделав зла, ты меня, прохожего, спасла. Прилегла, умаявшись, средь вешек. Поздно; мне тебя уж не спасти. Сам запутался, и нет пути. Для судьбы мы- груда головешек. Мостовая сгорбилась бетоном; мокрая от горьких слёз дождя. Кто же, наши судьбы измождя, делает жизнь мрачным фельетоном? Осень в траур тучами одета. В вихре листьев вянущих, склонясь на/д тобою, милая Одетта, плачет смерть- Одиллия, бранясь. ~87 и 96 Красное и чёрное 1 Словно кто взрастил аллею за ночь; люди сквозь редут милицейский к Мавзолею Красной Площа/дью бредут. В усыпальнице-сезаме, словно в рамочке диплом, вождь с кровавыми слезами под рубиновым стеклом. Жизнь; не пожелал врагу бы; не поднять свинцовых рук, и от стужи смёрзлись губы. Он ссыхается от мук сродни мукам Прометея, заостряясь и желтея. 2 Мир. Весна. Среди проталин зреют "всходы Ильича" Ой, изведают бича! Власть прибрал товарищ Сталин. Развращённый лестью бе/стий, с аппетитами ферзя, стал он местью для поместий, культей личности грозя. 3 "Вождь покинул нас, заблудших!