Нет чувства, что война закончилась (субтитры)/Ու կրկին պետք է կռվել հարևանի էրեխու հաշվին HD

Казалось, что после войны можно будет выдохнуть. Стремительные и закрытые процессы не дают перевести дух. Мы мало знали до войны, очень немногое нам известно и теперь. Очень неспокойно, слишком много спекуляций. Казалось, что стрелять перестали, но откуда ждать облегчения? То, о чем хочется сказать, сложно объяснить человеку, который находится вдали отсюда. Взгляд извне предполагает статистику, хронологию и картографию: началась война, закончилась, начались протесты, попытка военного переворота, выборы… Кошмар, когда люди погибают постоянно, закончился, но мне неизвестно, умирают ли люди сейчас. Этой новости у меня нет. В октябре прошлого года мы обсуждали совместный текст - отвечать или нет на письмо азербайджанцев. Площадки для разговора я не нахожу. Помню слова Ваняна «пусть говорят, говорят, пускай говорит, кто хочет… пусть будет хотя бы это, одна из потребностей, пусть высказываются». Сейчас мне это действительно нужно. Опыт, жизнь показывают, что все будет продолжаться, и если это неизбежно, нужно смотреть друг другу в глаза. Из этого точно что-то выходит. Что-то, чего раньше не было. Хоть десять минут, полчаса поговорить с людьми, с которыми ты спокоен. Все случилось быстро, я не думал о Георгии. Слишком многое на него свалилось - и не только в последние годы. Разговор о Ваняне начинается издалека, и этот разговор очень про Армению. Речь не только о последнем годе. За столом переговоров один процесс, то, что волнует меня, - другой, и они влияют друг на друга. Мои мысли перемешались. Я не готов говорить о войне. В 90-х тоже была война, и были приложены большие усилия, чтобы разговор не состоялся. Войне предшествовали этнические чистки. Чтобы говорить, нужно было принять роль проигравшего/победителя. Непобедившим закрыли рты. Всю гуманитарную сферу, медиа, образование выдрессировали объяснять, оправдывать, покрывать изгнание людей. Можно иметь прессу, которая не станет об этом говорить, факультеты социологии, которые все разложат по полкам. Раскручивалась большая ложь о том, что народы не готовы к миру, их нужно подготовить. Кажется, Георгий показывал, что это не так. Неподготовленными и безграмотными в этом вопросе были правительства, элиты, интеллигенции. Все солидарны в том, что случилось нечто плохое. Но почему это плохо? Что пугает, сбивает с толку? Люди стали говорить об армии, о Карабахе. Этот разговор не начался даже после апрельской войны 2016 года. Говорить было запрещено и оказалось, что представления у людей разные. Здесь и начинаются различия между чернью, как они это называют, и элитой. Люди дают ответы, к которым спрашивающие не готовы. Наиболее наивные прямо говорят, что Армения не приспособлена для жизни, есть места поудобнее.А Армения - это идея. Различные группы, политические силы постоянно отмечают, что случилась катастрофа. Но моей катастрофы в их словах нет. Тексты и разговоры медийных людей в итоге приходят к слову «поражение». Для меня есть точка, где неважно - победа или п