В землянке HD

Бьется в тесной печурке огонь, На поленьях смола, как слеза. И поет мне в землянке гармонь Про улыбку твою и глаза. Про тебя мне шептали кусты В белоснежных полях под Москвой. Я хочу, чтобы слышала ты, Как тоскует мой голос живой. Ты сейчас далеко, далеко, Между нами снега и снега. До тебя мне дойти не легко, А до смерти - четыре шага. Пой, гармоника, вьюге назло, Заплутавшее счастье зови. Мне в холодной землянке тепло От моей негасимой любви. От Утёсова до Хворостовского. Кто не знает этой песни? Мы с Ильёй Цымбалистом - знаем. В конце осени 1941 года оборонявшая Истру 78-я стрелковая дивизия 16-й армии получила наименование 9-й гвардейской, в связи с чем Политуправление Западного фронта пригласило корреспондентов «Красноармейской правды» осветить это событие. 27 ноября журналисты сначала посетили штаб дивизии, после чего отправились на командный пункт 258-го (22-го гвардейского) стрелкового полка, находившийся в деревне Кашино. По прибытии оказалось, что командный пункт отрезан от батальонов наступающей 10-й танковой дивизией Германии, а к самой деревне подходит пехота врага. Начавшийся обстрел из миномётов вынудил офицеров и журналистов засесть в блиндаже. Немцы заняли соседние дома. Тогда начальник штаба полка капитан И. К. Величкин пополз к зданиям, закидывая противника гранатами, что вызвало ослабление вражеского обстрела и дало возможность пойти на прорыв. Благополучно пройдя минное поле, все отошли к речке и переправились через неё по ещё тонкому льду — под возобновившийся миномётный обстрел — к деревне Ульяшино, в которой стоял батальон. Когда Сурков добрался до своих, то вся его шинель оказалась посечённой осколками. Тогда он сказал: «Дальше штаба полка не сделал ни шага. Ни единого… А до смерти — четыре шага». После этого оставалось только дописать: «До тебя мне дойти нелегко…» После прихода в деревню штабисты и корреспонденты были размещены в землянке. Все были очень уставшими — настолько, что, по воспоминаниям Суркова, начальник штаба Величкин, сев есть суп, после второй ложки заснул, так как не спал четыре дня. Остальные устроились около печки, кто-то начал играть на гармони, чтобы снять напряжение. Сурков стал делать наброски для репортажа, но получились стихи. Ночью он вернулся в Москву, где и закончил своё знаменитое стихотворение «В землянке» (вскоре ставшее песней). Текст стихотворения Сурков поместил в письме своей жене Софье Антоновне, написав на обороте листка слова «Тебе, солнышко моё!». На следующий день письмо в солдатском треугольнике было отправлено в город Чистополь, где семья Суркова находилась в эвакуации В феврале 1942 года в редакцию газеты «Фронтовая правда» в Москве, где также начал работать Сурков, зашёл композитор Константин Листов, искавший тексты для песен. Сурков вспомнил о написанных стихах, оформил их набело и отдал композитору — по собственным словам, уверенный в том, что ничего не получится. Однако через неделю Листов вернулся в редакцию и, взяв гитару у фотокорреспондента