ТАКАЯ «САМООТВЕРЖЕННОСТЬ»! 2019 12 19

ТАКАЯ «САМООТВЕРЖЕННОСТЬ»! В прошлый раз мы остановились на том, что женщина объясняла самой себе свое поведение с мужчиной безгрешной, бескорыстной «материнской» заботой о нем, и этим нечаянно выдала причину многих проблем во всех её отношениях с мужчинами. Напомню. Оказавшись в кругу обаятельного, но не занятого ею и просто кокетливого мужчины, она на приглашение уйти из его круга не ушла, объяснив это тем, будто он «так просит ее материнского отношения», что она «не может ему отказать». По тому, как явно она, объясняя это, боролась с волнением, остро чувствовалось, что причина ее поведения с ним совсем другая и вовсе не такая уж самоотверженная. - Да ты же сама просишься к нему в дочки! – чуть ни выкрикнула, не сдержавшись, другая участница марафона, ее подруга. - Через сколько она бы Вам надоела? – спросил я у мужчины, вызывающего у женщины то, что она мнила «материнским отношением». Тот, якобы только отзываясь на ее поведение, на деле исподволь поддерживал его. - Месяца через четыре-пять, - без удовольствия, что-то припомнив, ответил он. О мужчине мы сегодня говорить не будем. Что он, как и сегодня, беспечно кокетничая с женщиной, не только вводит в заблуждение её, но и сам попадает в ненужные ему отношения, которыми потом тяготится, вынужденный оставаться с ней «из чувства долга», мы уже говорили. Сегодня – о ней. Её ситуация в кругу повторила то, что у женщины происходило в жизни. Ее оставил мужчина, к которому она относилась так же «по-матерински». Но мается теперь она. Оказалось, он был нужен ей вовсе не как сын. Женщина неожиданно для себя увидела здесь сценарий своих с ним отношений, а с ним и всех прежних взаимоотношений с мужчинами. Обсуждая теперь это с участниками марафона, пробовала понять самою себя. Прояснялась совсем нередкая, к сожалению моральная ловушка. Когда мы хотим чувствовать себя «не такими как все»: лучше других, безгрешнее, «хорошими» в отличие ото всех, которые «похуже», когда хотим верить, что «никому ничего не должны» (ничего ни у кого не просили, ничего ни у кого не взяли) и «ни от кого не зависим», а других (не таких замечательных, как мы), других, напротив, хотим представить, всем нам обязанными, своими должниками, мы, впадая в прелесть, лишаем себя возможности открыто просить, брать у людей нужное нам (это сделало бы нас равными им и оставило бы нас без всех наших иллюзорных преимуществ), и вообще, лишаемся шанса знать, чего хотим мы сами. Тогда любое наше действие в общении с другими мы вынуждены объяснять себе не своим, а их интересом. Так и получилось, что наша героиня «не может от мужчины уйти» не потому, что до дрожи в голосе хочет быть рядом с ним, но оттого, что он «так просит ее материнского отношения», что она «не может ему отказать». И «безгрешный» мужчина, веря, что кокетничает в ответ и в уступку женщине, и «бескорыстная» женщина, объясняя себе свою взволнованность не своим, а его интересом – оба, не отдавая себе отчета в своих действительных эгоцентрических (*), потребительских м