группа новой волны КАРНАВАЛ

Александр Барыкин (правильно: Бырыкин) вырос в подмосковных Люберцах. Отец купил ему сначала балалайку, потом мандолину, а чуть позже – гитару. В музыкальной же школе Барыкин учился по классу... домбры. В начале 60-х Саша увлёкся битлами, которых услышал по радио, поймав радиостанцию «Голос Америки». Довольно скоро начал «снимать» битловские песни с использованных рентгеновских плёнок, на которых тогда подпольно записывали западную музыку (специальной аппаратурой нарезали бороздки – носители звука, как у грампластинок). Вместе с друзьями Барыкин организовал группу «Аллегро». По собственному признанию Александра, «в Люберцах тогда жили одни бандиты». Но именно товарищи Барыкина по «Аллегро» (Б. Синицын, А. Супрынюк, И. Яблоков, С. Уваров) приобщили его к лучшим образцам мировой культуры – к поэзии, прозе, музыке.В 70-м году музыкантов «Аллегро» пригласили играть в столичном кафе «Морозко» (на «Добрынинской»). До них там выступала группа «Лучшие годы» с барабанщиком Ю. Фокиным. Как это ни удивительно, «Аллегро» вытеснило «Лучшие годы» из кафе. Ансамбль Барыкина победил в этом конкурсе потому, что, по мнению администрации кафе, играл проще... Когда музыканты делали «Rolling Stones», в питейном заведении собирались толпы. Солист С. Уваров очень точно копировал пение М. Джаггера. Случались драки, скандалы. Через три месяца «Аллегро» из кафе прогнали.А тут пришло время идти в армию. Барыкин служил в ракетных частях под Калугой. Там Сашу быстро «рассекретили» и взяли в ансамбль противовоздушной обороны СССР. После армии Барыкин пошёл в гнесинское училище на вокальное отделение. Там тогда учился сам Градский! В Москве как раз запретили играть рок, и в начале 70-х в Люберцы перебазировался опальный центр московской рок-музыки. Был ансамбль и у Барыкина – «Ревайвл» (то есть «возрождение»). В Люберцах Саша и познакомился с творчеством Лермана, Л. Бергера, группы «Аракс». Однажды Саша подошёл к «араксам» и сказал: «Классно играете! Но если мы выйдем, мы вас «уберём»!» «Во даёт чувак! – удивились «араксы». – Но если хочет – пусть попробует». И «Ревайвл» попробовал. «Мы сделали такую «чуму», – вспоминает Барыкин, – что они только рты раскрыли. Саня Слоник (Дмитриев), звукооператор «Аракса», сразу зауважал нас и стал пускать на сцену даже во время своего выступления. Мы во все глаза пялились, как играют «араксы» – для нас это была высшая школа».Когда «Ревайвл» разогнали, Барыкин пошёл работать в кабак. В кафе при кинотеатре «Октябрь» на Калининском проспекте играли тогда джазмены. Однажды один из музыкантов, Г. Малышев, сказал Барыкину: «Ты не нашего поля ягода! Ты не ресторанный человек. Ты человек искусства!» И привёл Барыкина в «Весёлые ребята». Сдал его Слободкину и сказал: «Послушайте парня! Чего он у нас там будет в кабаках пропадать? Ещё сопьётся к чёрту! И вместо хорошего музыканта через два года получится из него ещё один профессиональный пьяница...» И Слободкин взял Барыкина к себе, хотя кое-кто (например, А. Буйнов) не хотел лишней конкуренции. В анс