Высоцкий: "Всю войну под завязку.."-1 - (Полный вариант).
Посвящается маршалу авиации дважды Герою Советского Союза Н. М. Скоморохову и его погибшему другу. http://sem40.ru/index.php?newsid=222968 "..В 43-м году, во время великой воздушной битвы над Кубанью, был такой человек, летал в небе, - Скоморохов, Николай Скоморохов. Он сейчас жив, генерал-полковник, дважды Герой Советского Союза. Был эпизод, когда он сбил "бриллиантовую двойку": это была знаменитая немецкая дивизия "Удэт", они все были кавалеры Бриллиантовых Крестов, лично награжденные Гитлером, настоящие асы. И вот двое - двойка из этой эскадрильи - сбили друга Николая Скоморохова, его близкого друга. И тогда Скоморохов стал вылетать на индивидуальную охоту - поспит несколько минут и снова вылетает - искать именно тех двоих: он запомнил, что у них были за номера на фюзеляжах. Он их нашел, достал и сбил обоих - в одном бою двух уничтожил. И один даже спрыгнул с парашютом, попал на нашу территорию, взяли его в плен. И он стал спрашивать: кто меня сбил? Ну а ему говорят: Скоморохов. Он говорит - это неправда, нас предупреждают, что: "Осторожно! Скоморохов в воздухе!". Но это было так на самом деле. И вот в память о погибшем друге Николая Михайловича Скоморохова я написал эту песню." (Коломна Московской области, ДК им. Ленина 29.06.76 г.). ========================== О ПОГИБШЕМ ДРУГЕ Всю войну под завязку я все к дому тянулся, И хотя горячился, воевал делово. Ну а он торопился, как-то раз не пригнулся,- И в войне взад-вперед обернулся, за два года - всего ничего! Не слыхать его пульса с сорок третьей весны, Ну а я окунулся в довоенные сны. И гляжу я, дурея, но дышу тяжело... Он был лучше, добрее, ну а мне повезло. Я за пазухой не жил, не пил с господом чая, Я ни в тыл не стремился, ни судьбе под подол, Но мне женщины молча намекали, встречая: Если б ты там навеки остался, может, мой бы обратно пришел. Для меня не загадка их печальный вопрос - Мне ведь тоже не сладко, что у них не сбылось. Мне ответ подвернулся: "Извините, что цел! Я случайно вернулся, вернулся, ну а ваш не сумел". Он кричал напоследок, в самолете сгорая: - Ты живи, ты дотянешь! - доносилось сквозь гул. Мы летали под богом, возле самого рая - Он поднялся чуть выше и сел там, ну а я до земли дотянул. Встретил летчика сухо райский аэродром. Он садился на брюхо, но не ползал на нем, Он уснул - не проснулся, он запел - не допел, Так что я вот вернулся, ну а он не сумел. Я кругом и навечно виноват перед теми, С кем сегодня встречаться я почел бы за честь. И хотя мы живыми до конца долетели, Жжет нас память и мучает совесть - у кого? У кого она есть. Кто-то скупо и четко отсчитал нам часы Нашей жизни короткой, как бетон полосы. И на ней - кто разбился, кто - взлетел навсегда... Ну а я приземлился, а я приземлился - вот какая беда. 1974-1975.
